По нашим расчетам, мы уже давно должны были находиться в Крыму. Низкая облачность и густой туман поглощают все вокруг, не видно ни берега, ни солнца, ни звезд…
Как будто и не лето совсем, погода серая, хмурая, неприветливая. Об астрономических вычислениях и речи быть не может. Вот уж действительно плывем, как, наверное, плавали в античные времена. Все наши усилия, вероятно, пропали даром. Ведь мы так и не увидели обоих берегов одновременно, не повезло нам и с попутным ветром.
Чтобы успокоить «морского червя», грызущего мою душу, я прибег к маленькой хитрости: достал транзистор «Геолог» и быстро засек радиомаяк с мыса Ай-Тодор.
Известно, что радиопеленгация с помощью обыкновенного туристического транзисторного приемника небезупречна, но все же она более точно позволяет определить курс, нежели «вершины» Арктура и Киносура, по которым капитан, как пишет Лукиан, вычислял местонахождение своего корабля в море, омывающем берега Скифии.
В течение часа мы слышали позывные Ай-Тодора: ти-та-таа…
Тишина, окружавшая нас, нарушалась только этим монотонным звуком.
Ти-та-таа… Берега Скифии откликаются на наш зов совсем по-современному. А ведь интересно, что скифы вошли в историю как народ, у которого никогда не было рабов!
Сдвинув чуть рычажок на транзисторе, я услышал тихий, ровный и удивительно знакомый голос. Кажется, Евтушенко?
«…Я никогда не буду звездой…»
Прислушиваюсь внимательнее:
«…Не верю в чудеса…»
Ну конечно, это он! Я прильнул к радиоприемнику, но тут какой-то самолет, с грохотом пролетевший над нами в облаках, заглушил все звуки, и я механически отметил про себя: «Первый самолет…»
На горизонте посветлело. Лучи прожекторов показывают, что крымский берег близко. Меня охватило радостное волнение. И вот оно уже перешло в нетерпение. Крупные волны, тормозящие движение нашей «Беги», еще раз напомнили о существовании времени.
Мы с Димитром сели в кокпите и закурили. Близость берега, на котором, как мы чувствовали, к нам отнесутся по-братски, заставляла нас забыть о всех бедах, неудачах, выпавших на нашу долю во время плавания по следам древних греков.
Туман, пока еще не рассеявшийся, не позволял нам более тщательно рассматривать приближавшийся берег. Правда, нам не удалось проверить на практике утверждение Страбона. Но это не такая уж большая потеря для исторической науки. Пройдет год-другой — и, возможно, новые попытки окажутся более успешными. А мы со своей стороны сделали все, что было в наших силах.
Послышался стук работающего двигателя. Пока я в тумане определял, откуда этот стук идет, рядом с нами оказался быстроходный катер. Собственно, правильнее будет сказать: не катер, а целый корабль, окрашенный в серый пограничный цвет. Он заглушил мотор, и наступила тишина.
На мостике стоял молодой офицер. Моряки, не прерывая своей работы на палубе, поглядывали на нас.
— Добрый день! — поприветствовал нас командир. — День добрый! — ответили мы.
— Болгарская яхта?
— Да.
— Не везет вам: попутного ветра нет.
— С такой головокружительной скоростью и шар земной не трудно обойти. Далеко ли до Ялты?
— Да нет, недалеко. 12,5 мили… Но туман мешает вам ее видеть.
Командир катера сдвинул фуражку назад и перегнулся через перила мостика:
— Помощь требуется?
— Помогите с ветром.
— Хорошо… Но серьезно: вам что-нибудь нужно?
— А что, например?
— Продукты, вода, топливо, лекарства…—все, что вам необходимо.
— Благодарим, но у нас все есть.
— Не стесняйтесь. Мы поможем.
— Ну… если так, то, пожалуйста, немного дизельного топлива.
— Сколько вам требуется? — командир улыбнулся, видимо довольный, что мы не отвергли его искреннее желание помочь нам.
— Одну тубу.
— А сколько это?
— Двадцать литров.
Едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, он обернулся назад и приказал:
— Механик, дайте нашим братьям-болгарам то, что им нужно.
Моряки окружили механика, тот им что-то сказал, и они взяли крюки, которыми зацепили нашу «Вегу», внимательно наблюдая, чтобы ее борт не ударился о борт катера.
Механик, на широком лице которого светилась улыбка, подошел к борту.
— Давайте вашу тубу!
Димитр подал ему тубу, и тот исчез с ней в машинном отделении. А моряки продолжали заниматься своим делом. Работали они быстро, сноровисто, умело, молча, с улыбкой поглядывая на нас. По уставу, устанавливать контакты с иностранцами в пограничных водах имеет право только командир. Молодой офицер, перегнувшись через мостик, рассматривал «Вегу», потом спросил:
— Куда путь держите?
— В Ялту.
— В Ялту? А разрешение имеется?
— Нет! Какое разрешение?
— Гмм… Подождите, сейчас выясним. Радист, связь!
Он пошел в командирскую рубку а моряки смотрели на нас уже с сожалением.
Ведь это же надо: дойти до Ялты и не ступить на советскую землю!
Командир снова показался на мостике.
— Придется немного подождать. Возможно, вопрос будет решен положительно.
Показался из машинного люка механик с полной тубой — канистрой. Я протянул ему руку и помог перейти на «Вегу». Это был смуглый, черноглазый, плотного телосложения молодой человек, судя по всему, не очень словоохотливый. Однако в нескольких словах он нам сообщил, что недавно одна французская яхта тоже без специального разрешения хотела попасть в Ялту. Пришлось повернуть назад. Для нас, болгар, по его мнению, видимо, будет сделано исключение. Сам он хорошо знает многих болгарских моряков, а с некоторыми даже учился вместе…
Разумеется, нетактично было расспрашивать его об этих моряках, хотя, по всей вероятности, я мог кое-кого из них знать лично. Мы взаимно пожаловались друг другу на плохую погоду, на то, что лето будто и вовсе не хочет наступать.
— Вам повезло, ребята! — в приветливом голосе командира чувствовалось дружеское расположение.-— Вы получили «добро». Ялта ждет вас. Отсюда вы держитесь курса 352°. Сожалею, что не могу вам помочь — отбуксировать в порт. Боюсь, при нашей скорости вы по дороге развалитесь.
— Благодарим за все!
— Желаем вам всего хорошего! Счастливого плавания!
— Спасибо! До свидания!
Раздался гром, от которого, казалось, разверзлись небеса. Это заработал мотор пограничного корабля, корабля на подводных крыльях. Катер стремительно отошел от нас, оставляя за собой пенистый след, потом грациозно приподнялся над водой и полетел.
Мы подтянули паруса и взяли предложенный нам курс. Ветерок был слабеньким и едва касался парусов. «Вега» почти стояла на месте.
Наконец сквозь пелену тумана совсем близко от нас показался высокий скалистый берег. Вот она, земля Страны Советов! Не знаю, испытывали ли древние капитаны такую же радость, как мы, при виде берегов Тавриды…
Асен Дремджиев
