Наша страна нуждается сегодня в одном — пусть хотя бы пока одном — широко популярном, народном издании по истории. Что-нибудь типа издания старой «Нивы».
Ведь в чем был успех «Нивы» — журнала не исторического, но и не обходившего истории? Он доступным языком рассказывал о том, что произошло в мире, кто приехал в Россию, выехал из России, печатал художественные произведения. И что немаловажно — был хорошо иллюстрирован. Печатал картины русских и зарубежных художников. Ведь недаром многие известные деятели искусства в своих мемуарах отмечают, что на их становление огромное влияние оказал журнал «Нива».
Вот по этому типу надо начать издавать многомиллионным тиражом исторический журнал, помещая туда разного рода статьи, воспоминания, заметки бывалых людей и т. д. Материалов хватит. Наши архивы — это кладбища, мертвый груз… На основе имеющихся там материалов можно сто исторических журналов издавать, и все равно портфели будут заполнены. Только бери, черпай…
И обязательно журнал этот должен быть хорошо иллюстрирован репродукциями с картин на исторические темы. Картин таких много, и зачастую их никто не видит и ничего о них не знает. Пылятся они себе спокойно в запасниках музеев.
Издай мы такой журнал — это было бы бесценное сокровище! Люди, прочитав его, ставили бы на полку, месяц за месяцем, год за годом. Завещали бы детям, внукам. Вот так история вошла бы в каждый дом.
Кстати, есть прекрасный образец такого журнала— альманах «Памятники Отечества». Но издается он мизерным тиражом и выходит всего два раза в год. Что это для огромной нашей страны? Капля в море.
А почему бы не переиздать — в достаточном количестве — великолепные, каждая в своем роде, «Истории…»? Хорошо, что принято решение о выпуске работ Ключевского, Соловьева, Карамзина. Но есть еще Татищев, Мордовцев. Они тоже необходимы.
Вполне можно было бы переиздать для широкого читателя исторические труды Лависса или того же Шлецера, возбудившего в свое время интерес к славянскому прошлому, его удивительному духовному миру, к самобытной культуре.
А насколько интересны всякого рода старинные списки! Особенно для исторического романиста. Для меня нет большего наслаждения, чем разложить, например, списки русского генералитета за 1863 год. Я просматриваю их и отмечаю звания, имена, фамилии, отчества. Ну что здесь такого, кажется? Но как это интересно! Ну а если еще даются списки с аннотациями, то уж тут я ликую.
Так, вчитываясь в аннотированные списки Государственной думы, я пришел к. мысли написать роман «На задворках Великой империи». Я как бы увидел срез живой ткани. Передо мной открылись мышцы, нервы, артерии того времени.
Кстати, неблагополучно обстоит у нас дело не только с изданием чисто исторических трудов. Почти невозможно достать тексты древнерусских летописей, произведений средневековых авторов. «Слово о полку Игореве» у нас издают, слава богу, хорошо, а вот «Житие…» Аввакума — редкость. А ведь его надо не просто читать — многократно перечитывать, для того хотя бы, чтобы вспомнить те русские слова, которые мы забыли. А они, между прочим, очень точные, как пули снайпера. Если даже отбросить религиозное подвижничество Аввакума — что само по себе вызывает большое уважение, — то и как писатель он заслуживает почетного места в русской истории и литературе.
Без знания истории немыслим культурный человек. Порой читаешь чьи-то воспоминания и натыкаешься на исторические сравнения, параллели. Причем без всяких ссылок в конце страницы. «Пролетели ивиковы журавли» или «пожар, достойный взора Нерона»… К сожалению, сегодня мало кому это что-то говорит. Даже «любовь безумная, как любовь Антония и Клеопатры», вызывает порой недоуменный вопрос.
Без знания прошлого — повторю это еще раз — невозможно сегодня быть и патриотом. История — могучий фактор воспитания осознанного патриотизма.Скажу о себе.
Несмотря на то что я ушел добровольцем на флот, вроде бы неплохо воевал, прослушал массу политбесед, которые в те годы носили далеко не формальный характер, я по-настоящему начал познавать и узнавать свое Отечество только тогда, когда стал изучать историю.
Я, как дерево, вдруг обнаружил те корки, которые меня питают. Патриотизм держится на глубоком знании своей Родины— знании самом всеобъемлющем. Одного лишь умиления березкой, кустом черемухи человеку мало. Мы должны смотреть на свою Отчизну широко, объемно— в пространстве и во времени.
Вот я никогда не был за границей. Если не считать Норвегии, куда заходил наш эсминец во время войны. Но меня, скажу прямо, за границу и не тянет.
Я бы чувствовал, что поступаю неправильно, поехав, например, в Париж, если я никогда не бывал в Иркутске, Астрахани, Вологде — тех городах нашей страны, в которых я хотел бы побывать. Сначала надо дома у себя оглядеться, узнать его как следует, а значит, и полюбить.
Была у нас одно время мода: каждый писатель, побывав за рубежом, считал своим долгом выпустить путевые очерки, заметки. А что он мог там за две-три недели увидеть, узнать, почувствовать!
Да и сейчас иной литератор после поездки в Латинскую Америку тут же выдает «на-гора» роман о Латинской Америке. Съездит в Африку — готов роман об Африке. Да не просто роман, а политический. Ну как такого писателя не похвалить с высоких трибун! И ведь хвалят…
